Пусть говорят
Пусть говорят - не может быть!
Но я-то точно знаю,
Что значит петь, любить и жить,
А иногда - летаю!
Земля и небо - всё для всех
И гладь озёр и степи
И светел путь, и друг - успех
Лишь сбрось неверья цепи!
Поймёшь тогда, что значит жить
Ступая, не тонуть
По водам - бедам бытия,
Любить - не как-нибудь,
А так, что за твоей спиной
Вдруг крылья вырастают.
Пусть говорят - не может быть,
Но я-то точно знаю!
* * *
Насыпь мне на хлебушек
Насыпь мне на хлебушек
Соли земли,
Ангел мой дланью
Щедрой.
Водицы живой глоток
Пошли
В ключе из реки
Под недрами.
И этой живой
Святой водой
Кусочек хлеба политый
Раненой дам дворняге
Простой,
Машиной на трассе
Сбитой.
Второй кусочек отдам
Старику
С палочкой и орденами,
Чтоб жили подольше
На этом веку,
А третий, последний -
- маме.
Ностальгия
Яблочко крутну на блюдце,
Закажу сюжет нехитрый
Про лошадок, что пасутся
В поле, солнышку открытом.
Наконец-то рассмотрю
Жаворонка в небе ясном,
С травами поговорю
О возвышенном, прекрасном.
По тропинке, там, в лугах,
Дед с отцом идут. Живые.
Косы дремлют на плечах
Раскалённые, тупые.
А в венке из незабудок
И в сиреневом халате
К дому едет на попутке
Мать, беременная братом.
Ну а это что за хлопец
На оранжевой коняшке,
На пластмассовых колёсах,
С деревянной острой шашкой?
Весь чумазый и счастливый
Скачет в даль, чтоб не вернуться.
Это он грустит и молча
Крутит яблочко по блюдцу.
Не понарошку
Иволга сбросит два пёрышка
Мне и тебе в ладошки
Два оберега от горюшка
Взаправду. Не понарошку.
Нас поведёт она по лесу
Криком дорогу указывая
И станет роща берёзовая
Похожа на кущи Рая
И в шалаше под луною
Я вскрикну птицей ночной
Криком ответит иволга
В небе над головой
Утром, домой возвращаясь,
Держим в ладонях по пёрышку
В Храме любви повенчались
Взаправду. Не понарошку.
Я верю
Я верю. Наверное где-то
Есть место, где правит Любовь.
Быть может на нашей планете
И вход где-то рядом. И вновь
Ищу. И пока без успеха.
Не найден ни вход, ни пароль.
По звёздам искал ради смеха,
Да смех превращается в боль.
Пока что все поиски сводятся
В тупик под названием Быт.
Сует суета в точке сходятся.
Сюда для Любви вход закрыт.
В канаве житейской, качаясь,
Кораблик мой боком плывёт.
А коль повезёт и причалю,
Так Аннушка масло прольёт.
Бывает, накатят в печали
Такие вот мысли, но вновь
Бреду по извечной спирали
В страну под названьем Любовь!
Воспоминания
Хлебнув портвейна, закурив "Родопи",
Я под гитару жарил "Let it be".
Тогда я был красивый и высокий,
Девчонками бедовыми любим.
Те годы кто-то обозвал "застоем".
Какой застой? В сердцах кипела кровь!
С друзьями, что родней братьёв порою,
Той жизни радовались, пели про любовь.
Теперь другая жизнь, не те "форматы",
Друзья по белу свету - кто куда.
Но время то счастливое, ребята,
В душе моей осталось навсегда.
Когда воспоминанья грусть навеют,
От ностальгии сердце зазнобит,
"Родопи" закурю, хлебну портвейна
И под гитару сплачу "Let it be".
Музыка
По лепесткам клавиатуры
бело-чёрной
Звуча то яростно, то
ласково и сладко
Порхали пальцы весело,
проворно,
Заполнив музыкой всю
душу без остатка.
И, вдохновлённый, вспомнил
я о том
С чего все сущности берут
своё начало:
В начале было Слово,
а потом
Конечно музыка
волшебная
звучала.
Грусть
Ну, заходи, хоть не скажу что рад.
Брела поди болотами, лесами.
Последний раз была два дня назад
Грусть-девочка с седыми волосами.
Одно моё окно в многоэтажке
Неярко светит в полуночной тьме.
Со встречей выпьем из армейской фляжки.
Себе сперва налей, потом и мне.
И выпей первой, может спать захочешь.
Закроешь тёмной синевы глаза.
Тогда и ночь мне будет покороче.
"Ты спи подольше" - грусти я сказал.
Сажусь за стол. Взял ручку, сигарету.
И вот уже по ласковым волнам
Плыву под парусами на корвете
К неведомым прекрасным берегам.
Вдруг слышу всхлип, то грусть моя проснулась.
Исчез корабль, не слышен чаек крик
Лишь ворон ночи сердца рану клюнул
Да где-то волк завыл на мой ночник.
Плету словечки
Плету словечки в кружева,
Из рифм строчу узоры.
Затейлива моя канва
И замыслам просторно.
Сплетаются подчас в строках
Контрастные понятия:
Плач флейты - с бубном колдуна,
Стон страсти и проклятия.
В чернильнице одной смешав
Все краски и слова,
Прищурив глаз, перо макая
Плету словечки в кружева.
Время
Оно и доктор и безжалостный палач.
И раны на душе и теле лечит.
Неумолимо время, плачь не плачь,
Всё по его - прощания и встречи.
И жизнь и смерть - ему подвластно всё.
Всему свой час - и смерти, и рожденью,
И мерно - скучное житьё-бытьё,
И светлый миг святого вдохновенья.
Деяния Творца - вне обсужденья.
Так было, есть и будет сто веков.
Я лишь молю Его об одолжении -
Чуть приоткрыть секрет его часов.
Но тщетно. Маятник упрямо
Ведёт отсчёт векам, годам и дням.
Смиряюсь. Только жалко маму.
Одна она осталась у меня.
Запахи и время
Детство
летом
пахло пирожками,
Что пекла
по воскресеньям
мама.
Зимой – ёлкой,
а весной – цветами,
Осенью – противным
детским садом.
Юность – вечно
с запахом
любви,
С первым счастьем,
первою досадой.
Пахло молоком
от губ твоих,
И, чуть-чуть,
издалека –
помадой.
В зрелости
чем дальше,
тем вонючей.
Вот пишу,
а рядом
корвалол.
Только очень
интересный случай
Давеча со мной
произошёл.
Запах пирожков
сквозь сон
почуял,
Тихий голос мамы
услыхал,
И под утро понял,
что в Раю я,
Или в своём
детстве
побывал…
Кто сеет ветер
По полям
электромагнитным,
Гравитацию
метр за метром
Пашет
солнца лучом
зенитным
И в те борозды
сеет ветер,
Плеснув дождиком
метеоритным,
Этот кто-то,
кто сеет ветер,
На наречии
ветхозабытом
Завывая по всей
планете.
С одного ветерка
посаженного
До семи ветров
рождается,
Пожинается
семь ураганов,
Мне по жизни
восьмой
причитается.
Я в таком
никогда ещё
не был.
Связь порвав
у пространства
со временем,
Закрутил
и швырнул меня
в небо
Ураган любви
с твоим
именем.
Жду новую Звезду
Ждать на востоке
новую Звезду
В мечтах способен
лишь такой чудак
Как я, но всё ж
наивно жду,
Хоть знает ум, что будет
всё не так.
В своём мирке,
который как могу,
Я берегу
от посторонних глаз,
Есть Храм
на живописном берегу
Речушки небольшой,
под сенью вяза.
И, специальных слов
не подбирая,
С Тобою обо всём
поговорю.
Про то, о чём грущу,
о чём мечтаю,
Как угасаю,
как опять горю.
Про то, как всё острее
с каждым днём
Беду чужую к сердцу
принимаю.
А Ты, услышав,
свежим ветерком
С души
тревогу и печаль
сдуваешь.
А сердце так и просится
в полёт
Навстречу Солнцу,
сколько хватит силы.
Где на мгновенье
Звёздочка
сверкнёт,
А мне бы
на всю жизнь мою
хватило…
Белый танец
Я был Судьбою
приглашён на бал.
Хрусталь и свечи,
аромат цветов,
Над головами
Млечный Путь сиял,
Танцполом – круг
от солнечных часов.
Глаза вразбежку
от прекрасных дам,
И чей-то шёпот
каждую представил:
Вон та – Любовь,
Смерть и Разлука – рядом,
Удача, Вера, Радость…
и так далее.
А кто есть кто
на вид не распознать,
Но, не видать удачи,
не рискуя.
Прошу себе глаза я
завязать.
С той, на кого наткнусь,
с той и станцую.
Но в этот миг,
хоть смейся,
хоть печалься,
Случилось то,
что и всегда бывает.
При первых звуках
медленного вальса
Маэстро
«белый» танец
объявляет…
Слово
Рубит оковы, сжигает мосты
И открывает засовы,
Мысли озвучивает и мечты
Слово.
Может тяжёлый недуг исцелить
Лучше лекарства любого,
Может поранить, может убить
Слово.
И на суде за моё бытие
За гранью пути земного,
Какое последнее будет моё
Слово?
Осенний романс
Толи дождь и снег,
толи снег с дождём,
В крышах серое небо
застряло.
Пейзажист – октябрь
на холсте своём
«Листопад под дождём»
рисовал.
Света солнышка
с краской не мешал,
Серый холст мазал
кистью сырой.
А, творя пейзаж,
тихо напевал
Свой осенний романс
городской.
В нём прощальный крик
перелётных птиц,
Шелестит,
опадая,
листва.
Не хватило мне
тысячи страниц,
Чтоб к нему
написать
слова…
Я к тебе подойду
Я бы зашёл к тебе
вечером
И, конечно,
разулся у входа.
У тебя чистота
безупречная,
А я с улицы,
с непогоды.
И букет,
на который бы занял,
Денег, что
зарабатывал в месяц,
Самой лучшей,
что сердце мне
ранила,
Подарил бы от этого
сердца.
Очень гордая ты,
я-то знаю,
Да к тому же ещё
и красива,
А, о чём написал,
лишь мечтаю я.
Ведь желания быть
счастливым
Не отнять,
хоть и робок я,
каюсь,
Но на счастье мне,
иль на беду,
Я к тебе подойду и
признаюсь!
Прямо… завтра
к тебе
подойду…
Война не закончена
Я знаю, вы здесь,
неотпетые,
Со Святыми
неупокоенные.
А звался конец
света
Отечественной
войною.
Здесь, в перелесках
с болотами,
Оперу смерть
играла.
Пушками да
пулемётами
Стонам
аккомпанировала.
Кем мне по возрасту
будете,
Дети, отцы
или деды?
Вечная слава вам,
люди -
Труженики
Победы!
Не зная отцовства
радости,
Спасали меня,
нерождённого.
Все дети Земли –
ваши дети,
Погибших,
непобеждённых.
Покуда леса вам
кладбищем,
И каждому
почесть не отдана,
Для вами спасённых,
пока ещё,
Война
не закончена.
Косу расплетала
Косу расплетала,
Воск на воду капала,
Зеркальце пытала,
Плакала, шептала.
"Покажи родимое,
Где сейчас мой милый?
Помнит ли дорогу
К милому порогу?"
Замутнело зеркальце,
Воск в воде узором,
Не ответит видимо
Слёзным уговорам.
До утра гадала,
Кончилися силы,
А с восходом солнца
Возвратился милый!
Сам нарядный, видный,
И гостинцы детям.
Самая счастливая
Я на белом свете!
Будет и у нас, любимый, праздник
Будет и у нас, любимый, праздник!
Будет нашим всё - цветы и речка,
Дочь - красавица и сын - проказник.
Только где же ты, моё сердечко?
Ты во сне в который раз приходишь,
Улыбаешься, берёшь за руку,
И рукой по волосам проводишь,
А проснёшься - вновь печаль и скука.
Я тебя из тысячи узнаю,
Полечу навстречу, словно ветер!
Загляну в глаза и прочитаю,
Что одну меня ты ждал на свете.
Был бы и у нас, любимый, праздник,
Было б нашим всё - цветы и речка!
Дочь - красавица и сын - проказник,
Только где же ты, моё сердечко?
Хлопоты
От понедельника
до понедельника -
Хлопоты, суетная
канитель.
Вроде как - временно,
вроде - пока
Не досказал,
не допел.
Не дописал,
на потом отложил.
Быт с суетой
одолели.
И, как обычно,
напрочь забыл.
Вот и промчалась
неделя.
Я не звоню,
и мне не звонят.
Я не пишу,
мне - тоже.
Только по почте
счета опять.
Месяц прошёл,
похоже.
Черновики всё,
черновики.
Начисто - некогда,
много хлопот.
То - не ко времени,
то - не с руки.
В черновике
весь год.
День - за неделей,
за месяцем - год.
Жизнь как-то
быстро прошла.
Главное б
сделать успеть,
да вот
Хлопоты всё,
да дела...
О проекте
