Сердце выклевал ночью двуглавый орёл —
уродец из недр Кунсткамеры.
Утомлённый охранник поглаживал ствол,
моргая, читал Мураками.
Колыбелька, подхваченная грозой,
по разъятому Троицкому катилась.
И влюблённому Троцкому ласковой Розой
его революция снилась.
Вот пьяный курсант с бейсбольною битой,
по лестницам Зимнего движется гордо,
вот тела хранительниц на площадь, убитые,
летят, как флаги в День Города.
Колесо эпох пройдёт полный круг —
люди в рясах, кирасах, погонах,
перед рёвом толп подавив испуг,
вновь с трибун объявят законы.
Если выехать летом на острова —
там поместная знать незнакомая
перекрёсткам диктует свои права.
Там идёт отбор насекомых.
На Крестовском заперты лютые звери
в эпицентре глумливого амфитеатра.
Но нет пара в котлах для новых мистерий,
и недвижен свирепых лозунгов ватман.
Колыбелька — у берега спустя сотню лет.
Моисей мутировал в марксиста с посохом.
Вход на мост патрулирует чёрный берет,
и Госстрах стоит у пюпитра, как Ойстрах.
Сочной тканью плода недоступных свобод
вдоль «Авроры» плывут сгустки гнева нашего,
и вдоль пыльных стен вчерашних слобод –
«Власть рабочим!» – тянется красной гуашью.
июль 2006
О проекте
