RU>
 EN>
Интернет-альманах современной русской поэзии и прозы
" ..." - .. .

   О проекте
   Правила публикации
   Об авторском праве
   Сотрудничество
   О сайте


    

    

   

    Rambler's Top100

Пьер Паоло Пазолини. Мечты римского пролетариата о богатстве

Я наблюдаю за ними – 
за этими людьми, 
воспитанными не для моей жизни – 
это плоды весьма запутанной истории. 
Сегодня обнаруживается,
что они почти братья друг другу – 
на последней странице истории Рима.
 
Я наблюдаю за ними:
кажется, что они 
задремали, готовясь к прыжку с ножом:
в их жизненных соках бродит глубокая тьма,
папская желтизна Белли – 
не пурпурная, но слегка приправленная 
перцем и желчью.

А ещё – белизна под ней, одновременно
утончённая и грязная, во взгляде – 
ирония, изливающаяся в багровом, влажном,
непристойном огне. 

По вечерам
они прогуливаются в заповедниках
узких улиц, стен, арок,
и окошек, потерянные в тишине.

И, конечно же, 
сильнейшая их страсть – 
это жажда богатства: скверная,
как немытые части их тел,
скрываемая и, вместе с тем, очевидная,
лишённая всякого стыда, 
как лишена стыда хищная птица,
парящая в предвкушении добычи, 
как не знают стыда волк или паук.

Они сохнут по деньгам, как цыгане,
как торгаши и проститутки, 
они рыдают, когда расстаются с ними, 
они прибегают к презренной ворожбе,
чтобы их приобрести. 
Они восхваляются, 
когда их карманы полны.

Если работают – то работа мафиозных мясников,
полотёров, вывернутых наизнанку продавцов,
заскорузлых трамвайщиков, странствующих чахоточных,
добрых, как псы, чернорабочих –
бывает, пронизана одним и тем же
воровским духом:
слишком много жадной хитрости в этих венах.

Они вышли из материнских утроб
чтобы вернуться на тротуары, 
на доисторические лужайки и поля.
В статистических бюро о них записано,
что никакая история им не известна.

Их бандитская жажда обогащения
даже, по-своему, аристократична.
И похожа на мою. Каждый думает о себе,
о том, чтобы выиграть неведомый приз
и сказать себе «Всё!» с усмешкой короля.
Наши надежды одинаково безумны –
только моя – эстетична,
а их – анархична.

И рафинированный буржуй, и пролетарий
живут в единой иерархической 
субординации чувств: 
вместе выброшенные за пределы истории,
в мир, где нет других путей,
кроме путей сердца и пола,
и нет другой глубины, кроме глубины осязания.

В нём радость радостью пребудет,
и болью – боль.



Ruthenia.Ru

Стихи.Ru

Проза.Ru

Сервер "Литература"

Грамота.Ru