НАД ОСЕННЕЙ ВОДОЙ
Припасть к ручью –
И в небе утонуть.
Коснуться тихо облака губами.
Легко вздохнуть,
Вместить неспешно в грудь
Всю высоту
И весь небесный путь,
Упруго населённый журавлями.
Всей дрожью
Отражаясь с вышины,
Всей говорливой невесомой стаей
Они летят в глаза мои
С волны,
Когда она
В лицо мне набегает.
Упавший лист
Закрыл их от меня.
Предвестник смены света и событий,
Он всплыл как жёлтый камушек со дна.
В нём та же дрожь,
Что в журавлиной нити.
Уносит лист
Осеннею водой.
И небо наполняет душу снова
Предзимних туч
Поблеклой синевой,
Где вызревает
Снежная обнова.
Темным - темна
Осенняя вода.
В остывшем небе
Глохнут птичьи трубы.
У берега
Шуршат обломки льда,
И холодом
Мне обжигает губы.
КРОСС
Со старта ринулись гурьбой,
Хрипящей кучей,
Чтобы в борьбе между собой
Решить, кто лучший.
На десять километров кросс –
Большое дело.
Среди заснеженных берёз
Лыжня летела.
Клубился следом белый дым.
Удачу – на кон!
Был каждый лыжник номерным
Помечен знаком.
Кому-то сразу повезло.
Гляди! – Он лидер.
Надуло ветром, понесло
Бордовый свитер.
Вперёд! Вперёд! – таков закон
И сильных право.
Лыжня рванула под уклон,
Вильнула вправо.
Вперёд за славой и судьбой,
Мечтой и счастьем,
Давно проторённой тропой
В скрипящем насте!
Вперёд! На близкий шум и крик
Рви без оглядки.
Чуть-чуть оступишься – и вмиг
Обрубят пятки.
Пусть искры сыплются из глаз,
Вперёд жми пуще.
Всех обогнавший, ты сейчас –
Бесспорно лучший.
ЖИЗНЬ МОЯ
Жизнь моя,
Говори, говори
О своей беспощадной учёбе.
Сыплет снег на мои тридцать три,
И стою я по пояс в сугробе.
Тридцать три поворота за мной.
Тридцать три вкруг меня хоровода.
Тридцать три прошумели пургой,
Тридцать три мною прожитых года.
Ослепила меня круговерть
Жизни яростной и многоликой.
Мне бы в детство сейчас улететь,
С молоком бы отведать клубники.
Но года завели далеко
От счастливого детского края,
Где дышал я свободно, легко,
Ни забот, ни печалей не зная.
Тридцать три...
Я спешу за судьбой,
Словно небо,
Она необъятна.
Я в пути, а его, боже мой,
Ни за что не проделать обратно.
МУРАВЬИНЫЕ СПОРЫ
Ты устал опрокидывать горы,
Превращать землю в мусор и дым.
Ты узрел муравьиные споры
Под тяжёлым ботинком своим.
Что за мир? Что за мелочь такая
День и ночь мельтешит и молчит,
Пропитанье себе добывая
Из бетонности уличных плит?
Тащат крошки, соломинки, зёрна,
Тянет каждый поживу к себе.
Надсажаясь, серьёзно, упорно
Жизнь свою утверждают в борьбе.
Обомлев, ты увидишь похожесть
На себя в их слепой суете.
И судьба человечья и должность
Вдруг предстанут в своей наготе.
Ведь и ты, открыватель новинок,
Не ушёл от судьбины слепой.
И незримый тяжёлый ботинок
Над твоею висит головой.
Всех засыплет полынною пылью,
Всем исчислены будут года.
Но ведь кто-то почувствует крылья,
Чей-то дух опалит красота!
ПОЗДНИЙ ВЕЧЕР
Поздний вечер. На стрелках гремит,
Вырываясь из города, поезд.
И звезда над землёю горит
Одиноко и чисто, как совесть.
Поезд мчится в лесах и снегах,
И ныряет в тоннельные дула.
Машет вслед ему крыльями мрак,
Отшатнувшись от света и гула.
Над землёй поднимается мгла.
И длинны, и темны перегоны.
Лишь мелькнёт кое-где свет села,
Да скрежещут и стонут вагоны.
Поезд, полночь, во мраке звезда,
Человек у окна поездного –
Всё летит непонятно куда,
Разогнавшись из круга земного.
О проекте
